Неточные совпадения
Прошла высокая, толстая женщина с желтым, студенистым лицом, ее стеклянные глаза вытеснила из глазниц базедова болезнь, женщина держала голову так неподвижно, точно боялась, что глаза скатятся
по щекам на песок
дорожки.
Клим
ходил по скрипучему песку
дорожки, гул речей, выливаясь из окна, мешал ему думать, да и не хотелось думать ни о чем.
Дорожка сада продолжена была в огород, и Илья Ильич совершал утром и вечером
по ней двухчасовое хождение. С ним
ходила она, а нельзя ей, так Маша, или Ваня, или старый знакомый, безответный, всему покорный и на все согласный Алексеев.
Он целый час
ходил взад и вперед
по дорожке, ожидая, когда отдернется лиловая занавеска. Но
прошло полчаса, час, а занавеска не отдергивалась. Он ждал, не
пройдет ли Марина
по двору, но и Марины не видать.
Он машинально пошел за ней и, когда они
прошли шагов десять
по дорожке, он взглянул случайно на нее и увидел свою фуражку. Кроме фуражки, он опять ничего не заметил.
— Ну да, так я и знал, народные предрассудки: «лягу, дескать, да, чего доброго, уж и не встану» — вот чего очень часто боятся в народе и предпочитают лучше
проходить болезнь на ногах, чем лечь в больницу. А вас, Макар Иванович, просто тоска берет, тоска
по волюшке да
по большой
дорожке — вот и вся болезнь; отвыкли подолгу на месте жить. Ведь вы — так называемый странник? Ну, а бродяжество в нашем народе почти обращается в страсть. Это я не раз заметил за народом. Наш народ — бродяга
по преимуществу.
Нехлюдов поблагодарил его и, не входя в комнаты, пошел
ходить в сад
по усыпанным белыми лепестками яблочных цветов заросшим
дорожкам, обдумывая всё то, что он видел.
Подъем на Сихотэ-Алинь крутой около гребня. Самый перевал представляет собой широкую седловину, заболоченную и покрытую выгоревшим лесом. Абсолютная высота его равняется 480 м. Его следовало бы назвать именем М. Венюкова. Он
прошел здесь в 1857 году, а следом за ним, как
по проторенной
дорожке, пошли и другие. Вечная слава первому исследователю Уссурийского края!
— Што, на меня любуешься? — пошутил Колобов, оправляя пониток. — Уж каков есть: весь тут. Привык по-домашнему
ходить, да и
дорожка выпала не близкая. Всю Ключевую, почитай, пешком
прошел. Верст с двести будет… Так оно по-модному-то и неспособно.
Прошла минута, две, пять, Розанов с Лизою перешепнулись и послали Помаду нанять первый экипаж, как в это же мгновение сияющий голиаф поставил перед Полинькой ребенка, опять высоко подняв локоть, сорвал с себя шляпу, опять сказал с насмешливою важностью: «же ву салю, мадам» и, закрутив ус, пошел
по дорожке.
«Пруд посинел и надулся, ездить
по нем опасно, мужик с возом провалился, подпруда подошла под водяные колеса, молоть уж нельзя, пора спускать воду; Антошкин овраг ночью
прошел, да и Мордовский напружился и почернел, скоро никуда нельзя будет проехать;
дорожки начали проваливаться, в кухню не
пройдешь.
Джемма шла сзади его
по дорожке. На ней была серенькая мантилья и небольшая темная шляпа. Она глянула на Санина, повернула голову в сторону — и, поравнявшись с ним, быстро
прошла мимо.
— Так мы завтра ранехонько к обеденке
сходим, да кстати и панихидку
по новопреставльшейся рабе Божией Любви отслужим… Так прощай покуда! Кушай-ка чай-то, а ежели закусочки захочется с
дорожки, и закусочки подать вели. А в обед опять увидимся. Поговорим, побеседуем; коли нужно что — распорядимся, а не нужно — и так посидим!
Был пасмурный, холодный день. Передонов возвращался от Володина. Тоска томила его. Вершина заманила Передонова к себе в сад. Он покорился опять ее ворожащему зову. Вдвоем
прошли в беседку,
по мокрым
дорожкам, покрытым палыми, истлевающими, темными листьями. Унылою пахло сыростью в беседке. Из-за голых деревьев виден был дом с закрытыми окнами.
«Уйду я лучше», — решил Кожемякин, тотчас же выбрался из круга людей, не оглядываясь пошёл вниз,
по извилистой
дорожке между сочных яблонь и густых кустов орешника. Но когда он
проходил ворота из сада во двор, за плечом у него почтительно прозвучало приветствие Тиунова, и, точно ласковые котята, заиграли, запрыгали мягкие вопросы...
Нарушалось, правда, иногда созерцание философа;
проходила козырем
по дорожке из людской в скотную избу полногрудая баба или девка, кивал и мигал ей Каратаев и получал в ответ коротко знакомые киванья и миганья… но женский образ исчезал на повороте как призрак, и снова глядел Каратаев в пустую даль.
— А ты и не видал! Маленький видно, — сказал Лукашка. — У самой у канавы, дядя, — прибавил он серьезно, встряхивая головой. — Шли мы так-то
по канаве, как он затрещит, а у меня ружье в чехле было. Иляска как лопнет…. Да я тебе покажу, дядя, кое место, — недалече. Вот дай срок. Я, брат, все его
дорожки знаю. Дядя Мосев! — прибавил он решительно и почти повелительно уряднику: — пора сменять! — и, подобрав ружье, не дожидаясь приказания, стал
сходить с вышки.
Она зарыдала, потом успокоилась, и он заметил, что от слез у нее
по напудренным щекам
прошли дорожки и что у нее растут усы.
— Григорий Михайлович, — начала она, наконец, голосом уже более спокойным и отошла еще дальше от
дорожки,
по которой изредка
проходили люди… Литвинов в свою очередь последовал за ней.
Сад опустел и обнажился; на
дорожках лежала толстая стлань желтых, мокрых от дождя листьев; плетневый частокол местами совсем повалился, местами еще держался кой-как на весу, как будто силился изобразить собой современное европейское равновесие; за садом виднелась бесконечная, безнадежная равнина; берега пруда были размыты и почернели; обок с усадьбой темнели два ряда жалких крестьянских изб, уныло глядевших друг на друга через дорогу,
по которой ни проехать, ни
пройти невозможно.
Нет, — все равно… Я догоню ее и подойду к ней! И я быстро шел
по знакомой
дорожке. От движения мне стало теплее и легче. Мне казалось, что уже давно я не
ходил так легко и бодро…
Эти знакомые мне слова («я удачливая»), сопровождаемые знаковым смехом, я услышал уже с вершины холмика. Девушка, быстро подняв небольшой чемоданчик, бодро
прошла мимо беседки и пошла
по дорожке. Я прижался в темный угол.
«Сидел я у крыльца на лавочке, когда Петр Яковлевич с трубкою в руках
прошли мимо меня после утреннего чаю; но миновав дом
по садовой
дорожке, вернулись назад и, подавая мне докуренную трубку, сказали: «Отнеси в дом», а сами вслед затем пошли в сад. Я уже успел сварить целый таз вишен и накрыл варенье ситом от мух, как идет буфетчик Иван Палочкин и говорит...
Любим Карпыч. Пустите меня! (Поет.) Трум-ту-тум, трум-ту-тум! (Пляшет.) Посмотри на меня, вот тебе пример — Любим Торцов перед тобой живой стоит. Он
по этой
дорожке ходил — знает, какова она! И я был богат и славен, в каретах ездил, такие штуки выкидывал, что тебе и в голову не придет, а потом верхним концом да вниз. Вот погляди, каков я франт!
Садовник
прошел спать в оранжерею, шаги его в толстых сапогах, все удаляясь, прозвучали
по дорожке.
Потом он был ткачом; потом работал в саду, чистил
дорожки; потом за наказание бил кирпич; потом,
ходя по оброку, нанимался в дворники к купцу.
Выбравшись на свежий воздух, Дутлов отошел с дороги к липкам, даже распоясался, чтобы ловчее достать кошель, и стал укладывать деньги. Губы его шевелились, вытягиваясь и растягиваясь, хотя он и не произносил ни одного звука. Уложив деньги и подпоясавшись, он перекрестился и пошел, как пьяный колеся
по дорожке: так он был занят мыслями, хлынувшими ему в голову. Вдруг увидел он перед собой фигуру мужика, шедшего ему навстречу. Он кликнул: это был Ефим, который, с дубиной, караульщиком
ходил около флигеля.
Проехав
по мосту и взобравшись в гору
по дорожке, обсаженной липами, Иосаф не осмелился подъехать прямо к дому, а велел своему извозчику
сходить в который-нибудь флигель и сказать людям, что запоздал проезжий губернский чиновник из Приказа, Ферапонтов, и просит, что не примут ли его ночевать.
Прохожий отскочил от меня в испуге. Я сконфузился и крякнул. Но я уже подходил к городскому саду. Там играл военный оркестр,
по дорожкам, шаркая ногами,
ходили тоненькие местные барышни в розовом и голубом, без шляпок, а за ними увивались с непринужденным смехом, заложив руку за борт кителя, с белыми фуражками набекрень, местные писцы, телеграфисты и акцизники.
Сколько раз бывало: внутри виноградной беседки светится огонь, слышен женский хохот, лязганье шпор и звон бокалов, а театральный муж, точно дозорный часовой,
ходит взад и вперед
по дорожке около входа в темноте и ждет, не пригласят ли его.
Ах, я скотина неловкая!» Он остановился и прислушался: сторож через калитку
прошел в сад, волоча палку
по песчаной
дорожке.
Иногда
сходила она со ступенек и
проходила несколько шагов между клумбами
по направлению к саду; глаза ее нетерпеливо, жадно, даже неосторожно искали чего-то на песке
дорожек и на полу террасы.
Тверской бульвар. Время к вечеру. Играет военный оркестр. В стороне от главной аллеи, на которой тесной толпою движутся гуляющие, на одной из боковых
дорожек сидят на скамейке Ольга Николаевна, Глуховцев, Мишка, Онуфрий и Блохин. Изредка
по одному,
по двое
проходят гуляющие. В стороне прохаживается постовой городовой в сером кителе. Звуки оркестра, играющего вальс «Клико», «Тореадора и Андалузку», вальс «Ожидание» и др., доносятся откуда-то слева.
Он очень любил свой цветник (это был его цветник, потому что, кроме него, почти никто не
ходил в это заброшенное местечко) и, придя в него, садился на солнышке, на старую деревянную скамейку, стоявшую на сухой песчаной
дорожке, уцелевшей около самого дома, потому что
по ней
ходили закрывать ставни, и начинал читать принесенную с собой книжку.
— Вот что: теперь, пожалуй, лучше не
ходите к ней, — сказала Фленушка, — оченно уж людно здесь, да опять же на нас, на приезжих, много глаз глядят… Вечерком лучше, после заката, — на всполье тогда выходите. Как сюда въезжали, видели, крест большой в землю вкопан стоит? От того креста
дорожка вдоль речки к перелеску пошла,
по ней идите… Да смотрите, чур не обмануть. Беспременно приходите.
Так думала Дуня, молча
ходя с отцом Прохором
по отдаленным тенистым
дорожкам садовых окраин.
Вышел из саду Корней, а Марко Данилыч, склонивши голову, медленными шагами стал
ходить взад и вперед
по дорожке, обсаженной стоявшею в полном цвету благоуханной сиренью.
— Дети! На заднюю
дорожку не сметь
ходить. Там намело снегу, ноги промочите, — слышен далеко
по всему саду знакомый резкий энергичный голос рукодельной начальницы.
Пролетела, как сон, пасхальная неделя. За нею еще другие…
Прошел месяц. Наступило лето… Пышно зазеленел и расцвел лиловато-розовой сиренью обширный приютский сад. Птичьим гомоном наполнились его аллеи. Зеленая трава поднялась и запестрела на лужайках… Над ней замелькали иные живые цветики-мотыльки и бабочки. Зажужжали мохнатые пчелы, запищали комары…
По вечерам на пруду и в задней
дорожке лягушки устраивали свой несложный концерт после заката солнца.
На счастье Жозефа показался конюх с метлой и испуганный дурачок убежал; но не успел Висленев
пройти полуверсты
по дорожке за сад, где он хотел погулять и хоть немножко размыкать терзавшие его мысли, как Памфил пред ним снова как из земли вырос и опять пошел приставать к нему с своею свайкой.
Фруктовый сад потянул его
по боковой, совсем заросшей
дорожке вниз, к самому концу, к покосившемуся плетню на полгоре, круто спускавшейся к реке. Оттуда через калитку он
прошел в цветник, против террасы. И цветника в его теперешнем виде ему сделалось жаль. Долгие годы никто им не занимался. Кое-какие загрубелые стволы георгин торчали на средней клумбе. От качель удержались облупленные, когда-то розовые, столбы. На террасе одиноко стояли два-три соломенных стула.
— Вот
прошло и красное лето. Пташки свили гнезда, вывели деток, выкормили их и научили летать. Потянул ветер со полуночи — не страшен пичужечкам; пестуны указали им
дорожку по поднебесью на теплые воды, на привольные луга. Запоздай родимые выводом, немудрено и снеговой непогоде застать малых детышей, бедных птенчиков.
Там он долго
ходил по прямой
дорожке, заложив руки назад, задевая головой низкие ветви яблонь и черешни,
ходил и думал.
Однако, как обыкновенно, в 9-м часу князь вышел гулять в своей бархатной шубке с собольим воротником и такой же шапке. Накануне выпал снег.
Дорожка,
по которой хаживал князь Николай Андреич к оранжерее, была расчищена, следы метлы виднелись на разметанном снегу, и лопата была воткнута в рыхлую насыпь снега, шедшую с обеих сторон
дорожки. Князь
прошел по оранжереям,
по дворне и постройкам, нахмуренный и молчаливый.
Всю ночь бушевала гроза, и всю ночь Борька не спал, лежа на своей кровати среди крепко спавших товарищей. Болела голова, и ужасно болело в спине,
по позвоночному столбу. Задремлет, — вдруг ухнет гром, он болезненно вздрогнет и очнется. Угрюмый, он вставал,
ходил по залам и коридорам дворца, останавливался у огромных окон. Под голубыми вспышками мелькали мокрые
дорожки сада с бегущими
по песку ручьями, на пенистых лужах вскакивали пузыри, серые кусты, согнувшись под ветром, казались неподвижными.
Ходят ангелы
по дорожкам, мирно беседуют, — лунный свет скрозь них насквозь мреет, будто и нет никого.
Дорожки сада уже заросли, и телята и лошади
ходили по английскому парку.